Империя и развод.
С чисто эстетической точки зрения, собирать разные земли и народы в одну общность гораздо интереснее, чем разваливать уже сложившееся. Это знают даже игроделы-айтишники (айтишники как целое сейчас — интеллектуальное днище общества, послушно собирающее в себя все идеологические объедки и помои, вроде Маска, Фукуямы и диких концепций «бунта одиночек против системы»). «Собери могучую империю!» — пестрят слоганы на айпадиках, а вот «Развали империю!» как-то никто не пишет: не вдохновляет, видимо, концепция. И это логично; здесь действует древнее стремление нормальных здоровых людей к коллективизму, в соответствии с которым жениться, например, обычно куда приятнее, чем разводиться.
Однако же я столкнулся с тем, что в современном обществе стремительно нарастает прослойка тех, кто совершенно не согласен и с последним тезисом; они как раз любят разводиться, причём разводиться со слезами, со скандалом и с массой предъявляемых взаимных обид. Не стоит их путать с теми, кто просто предпочитает одиночество и жениться тоже не любит; здесь удачна была бы и аналогия с империями, так как, разумеется, гордый и свободный народ, противостоящий попыткам могучего соседа его поглотить, тоже вызывает симпатию. Но речь идёт в этом случае не о принципиальном (или даже ситуационном) безбрачии, а именно о разводе — с обязательными обвинениями в насилии над личностью и с длинным, нудным, вонючим отсуживанием имущества, привилегий и прав у бывшего сожителя — будь этим сожителем отдельный супруг или целый народ.
К сожалению, язык русский ещё не породил хлёсткого и обидного словечка, которым можно было бы называть любителей подобного промысла; остаётся довольствоваться безличным неопределённым артиклем «блядь». И, как право на развод является гарантированным благом для свободной человеческой воли, а право народов на самоопределение является столь же гарантированным благом для борьбы угнетённых классов за свои права, так всякий, пользующийся реализацией этого права в своих низменных целях (личных или классовых) посягает на общественное благо в высшем смысле и заслуживает оттого самого сурового осуждения, как низменный и отвратительный в поступках субъект, прикрывающий святым дрянное. Хотя, конечно, кроме них, есть и бескорыстные теоретики этого дела, слишком сильно запутавшиеся в собственных отношениях с сильно увеличенным «эго» и переусложнённой окружающей действительностью…
Однако же я столкнулся с тем, что в современном обществе стремительно нарастает прослойка тех, кто совершенно не согласен и с последним тезисом; они как раз любят разводиться, причём разводиться со слезами, со скандалом и с массой предъявляемых взаимных обид. Не стоит их путать с теми, кто просто предпочитает одиночество и жениться тоже не любит; здесь удачна была бы и аналогия с империями, так как, разумеется, гордый и свободный народ, противостоящий попыткам могучего соседа его поглотить, тоже вызывает симпатию. Но речь идёт в этом случае не о принципиальном (или даже ситуационном) безбрачии, а именно о разводе — с обязательными обвинениями в насилии над личностью и с длинным, нудным, вонючим отсуживанием имущества, привилегий и прав у бывшего сожителя — будь этим сожителем отдельный супруг или целый народ.
К сожалению, язык русский ещё не породил хлёсткого и обидного словечка, которым можно было бы называть любителей подобного промысла; остаётся довольствоваться безличным неопределённым артиклем «блядь». И, как право на развод является гарантированным благом для свободной человеческой воли, а право народов на самоопределение является столь же гарантированным благом для борьбы угнетённых классов за свои права, так всякий, пользующийся реализацией этого права в своих низменных целях (личных или классовых) посягает на общественное благо в высшем смысле и заслуживает оттого самого сурового осуждения, как низменный и отвратительный в поступках субъект, прикрывающий святым дрянное. Хотя, конечно, кроме них, есть и бескорыстные теоретики этого дела, слишком сильно запутавшиеся в собственных отношениях с сильно увеличенным «эго» и переусложнённой окружающей действительностью…
